| I have a dream...
In my dream I see a world freed from the burden of falsehood. I see a
world reborn in perfection. I see the rule of purity, and how is this
dream to come true? And how is this world to be born? Only through
tribulation. Only through great and terrible suffering, destruction and
retribution. Yes, I have a dream... In my dream I see tide after tide of
violent conflict. I see rivers of blood. I see death and more death -
death at every turn. I see a massive destabilisation of prevaling social
structures, and a populace that quickly reverts to barbarism. I see
animalistic tribes doing battle for land, for food and for water. Fighting
just to survive. I see a huge loss of human life... Streets littered with
corpses, and a spreading pestilence runs rampant. I see vast stacks of
severed heads and bodies dangling from lamp posts. I see the grandeur of
the days of old return, and public squares once more illuminated by
crucified Christians: human torches set ablaze as in the time of Nero and
Diocletian. I see a world on fire... And the midday sun blocked out by
flocks ravens that descend to peck at the bloated cadavers strewn about
the streets. Yes, I have a dream: a dream of a world cleansed by
destruction, a world purified by fire, a world in ashes. And when the last
ember's have died, and when the last ashes have all settled, then shall
the summit's exist in the clouds once again, then shall the valleys
rejoice in their depths. And nevermore shall the summit and the valley
come to meet upon the plain.
Boyd Rice |
У меня есть мечта... В своей мечте я вижу мир
свободным от гнета лжи. Я вижу мир, перерожденный в совершенство. Я вижу
принцип непорочности, но когда этот сон станет явью? И когда родится этот
мир? Лишь через горе, через великое и ужасное страдание, разрушение и
заслуженное возмездие. Да, у меня есть мечта... В своей мечте я вижу
прилив за приливом неистового ярого насилия. Я вижу реки крови. Я вижу
смерть, много смерти, смерть повсюду. Вижу мощную дестабилизацию
господствующих социальных структур, и простой люд, стремительно
возвращающийся назад - к варварству. Я вижу возрождающиеся кланы, бьющиеся
за землю, за пищу, за воду. Сражающиеся решительно за выживание. Я вижу
гигантские людские потери... Улицы, захламленные трупами и усеянные мором
неистовых стай. Вижу безбрежные груды расчлененных тел и голов,
болтающихся на фонарных столбах. Вижу возрождение дней былого величия и
городские кварталы, уставленные распятыми Христианами - человеческие
факела, выставленные пылать будто во времена Нерона и Диоклетиана. Я вижу
мир в огне... И полуденное солнце, затмеваемое стаями воронья,
обрушившимися на исклеванные распухшие трупы, устилающие улицы. Да, у меня
есть мечта - мечта очищения мира через разрушение, очищение огнем, мира на
пепелище. И едва затухнет прощальная зола и осядет последний пепел,
сомкнуться в облаках вершины и возрадуются долины. И никогда больше не
пересекутся они на равнине...
Boyd Rice |