Безумству храбрых поем мы песню
Избранные цветные впечатления о выставке Коли Константинова
…Случилось так, что в начале ХХ века в самом сердце чопорной австрийской Красавицы Вены, родины вальсов Штрауса, Голубого Дуная и знаменитых на весь свет сдобных булок открыли странное на вид здание. На кондитерскую оно не было похоже и на еще один Большой оперный театр тоже, волшебным Моцартом там близко не пахло и роскошные запряженные экипажи с пачками добропорядочных вальсирующих бюргеров но ночам туда не доезжали. Хотели по началу сделать из странного дома резиденцию монархов и местных королей, но подумав немного прозорливые венчане просто открыли в нем сумасшедший дом. Наверное, так повелось, что жизнь и безумие, власть и лубочное шутовство, святость и юродство, роскошь и помешательство, скоморошье и государственность ходят за руку по одному краю крыши. Не даром во все времена блаженные ходили под Богом, а придворные королевские шуты под чертом. Открыли жители этот странный дом и нарекли его Домом Художника. Потому что кроме местных художников с их непонятной никому, непризнанной никем гениальностью оказалось, что селить в этом доме просто некого. Так уж повелось во все времена, что легче всего системой и социумом понимать искусство, рассовывая его по дурдомам, а обезопасив себя тем самым от его тлетворного могучего влияния, вести затем мудрые разговоры о национальном искусстве. Самое странное во всей этой истории то, что тот Дом художника пережил позже и революции и войны, и правителей и вальсы, за долгие годы в нем побывало не мало и далеких от искусства людей, и все становились художниками. Дом художника в Вене стал настоящей академией искусства, прославившей по галереям Европы и под молотком аукционов Сотби не один ряд выдающихся имен, как например, венский экспрессионист Адам Вольфи, всю свою жизнь проживший в нем. Только вот были они нормальными или блаженными до селе не знает никто. Сегодня их называют просто – Гениями.
«Художническая природа не может быть рационализирована, до конца понятна, - открыто утверждает сегодня, на пороге века XXI ростовский искусствовед Галина Коробова, правозащитник местного пост-авангардного, концептуального и «реального» искусства. - Художник – существо свободное, и как только мы захотим, чтобы он жид по нашим рассудочным меркам, ему проще прикинуться сумасшедшим, но настоять на своем. Двадцатый век продемонстрировал нам эту непростую проблему художника и нашего обывательского сознания, выведя на авансцену истории искусства новый доселе неизвестный тип художника-безумца и подрывника».
Местная, донская история по количеству Моцартов и Штраусов тягаться с Веной не станет, но и здесь есть свои герои. Вечером в понедельник 19 сентября вокруг выставочного зала по переулку Газетному, 46-А, на пересечении с улицей Энгельса (ныне – Большой Садовой) царил заметный нездоровый ажиотаж. Первыми достойными зрителями открывавшейся здесь третьей выставки местного Товарищества независимых художников «Искусство или смерть» и его участников – молодых ростовских граждан Тер-Оганяна, Тимофеева, Константинова, Синеока, Белозера и Немирова – были грозные представители милиции, продажной прессы, пожарной охраны и телевидения. Остальные обычные сусальные городские ротозеи были предусмотрительно в целях их же собственной безопасности оттеснены оцеплением в сторонку. Все происходящее изрядно напоминало массовку при снятии голливудского блокбастера «Осада большевиков при взятии Константинополя». Нет, выставка вовсе не венчала победу искусства на массовым обывательским сознанием в одном отдельно взятом южном городе, и «узкий круг этих революционеров» не стал ближе к народу. Просто обеспокоенность местных властей вызвало само место проведения художественной акции. Ибо «Выставочный зал по переулку Газетному», объявленный в развешанных по всему городу боевых стенгазетах, был ничем иным как… первым в Ростове кооперативным туалетом. Там и решили, не долго думая, провести свою очередную пробу творческих сил наши герои из бывшего творческого объединения «Жупел», а ныне – «Искусство или смерть». Решили, быстро договорились с местными правообладателями блестящих писюаров, и развесили свои творения в компании со стихами Пастернака, Мандельштама и предметами первой человеческой гигиены. Почему бы и нет? В начале века французский артист Марсель Дюшамп выставлял как произведение искусства свой родной унитаз – после аукциона Сотби тот унитаз стал вскоре воистину золотым. Но власти юмора не поняли, выставку спешно прикрыли, пресса окрестила ее «Клозетным вернисажем» и на героев «спустила свору собак». Так начиналась культурная революция золотых 80-х в Ростове…
Где сейчас герои того безумного времени?... Тимофеев – «на небесах с алмазами», как пели Битлы, Авдей Тер-Оганян – признанный, эпатажно-скандальный, в свободном полете по миру между Прагой и Берлином, Константинов – здесь и сейчас, во все времена, от себя не убежавший, не изменивший, продолжающий так же как и в глубокую старину безумно творить и безумно жить. Скромно и без излишней патетики - «Обыкновенная живопись» - обозначилось заглавие выставки продолжающего оставаться ростовским художника, музыканта, поэта, скомороха, идеалиста и вечного неистребимого романтика Коли Константинова, открывшейся 16 февраля в СТД театра им. Горького. Выставки его 33 неистовых, до краев экспрессивных, то мрачных, то просветленных, выплеснутых в одухотворении сознания полотен художника. Выставка, слухи о которой по Ростову гуляли и будоражили воображение в течение целого года, открылась. Почему «обыкновенная живопись»? Сам Коля перед открытием ответил мне просто и загадочно: «Потому что она - обыкновенная». Хотя нет, кажется первый вопрос при нашей долгожданной встрече, который я ему не удержался и задал, был иной: «Кто такой Константинов – гений или блаженный?». «Ни тот, и не другой – я просто пишу картины… Об этом лучше спроси других». И улыбнулся своей счастливой безумной улыбкой. Вот и все.
«Кто же все-таки Константинов – святой или блаженный?... Хороший вопрос, особенно в свете христианской концессии.., - дизайнер и друг Митреич опоздал на открытие, спешил доделать полный каталог картин, песен и фильмов Константинова. Собственно, из-за этого масштабного каталога открытие выставки на год и затянулось – работы было не початый край, все собрать, распределить, систематизировать, отредактировать. Сегодня каталог практически готов. - Я в Бога не верю, поэтому для меня остается первый вариант - святой. Ведь кто такой Коля? Он медиум между тем, кто выше, и нами здесь на Земле. И общается с миром он через свои картины… Ты когда-нибудь слышал, как его холсты переговариваются между собой, ворчат и переругиваются в Колиной хатенке. А на выставке в зале они так неожиданно вздохнули полной грудью, расправились и развернулись во всю ширь…».
На выставку не попало многое из Колиного многообразного творчества. Да и может ли одна выставка все вместить. В нее не вошли песни Константинова, известного участника «Пекин Роу-Роу» и шоу-мэна еще множества ростовских музыкальных проектов, партизанские хиты из стремительно разошедшийся среди «избранных» и друзей сольного альбома «Буги-Холестерин», сделанные его руками окарины и костюмы, незаконченный фильм Константинова с Ваней Трофимовым, снимавшегося в Танаисе, программы «Труба» на ростовском ТВ и памятного концерта Коли с «Урблудами» в «Дунькином клубе». Как не вошла в нее и его опера «Купец Калашников повернулся ко мне задом?» - увидим ли мы ее однажды? Героями выставки стали только живописные полотна – странные, безумные, мистические, непонятные, кричащие со стен диковинными простыми, светлыми, по детски наивными и немного экзальтированными образами. В камерной, по домашнему теплой атмосфере поздней ночной тусовки, под впечатлением от картин на открытии «зажигали» и шаманили старый друг Леша Горец со своими барышнями, Эдиком Срапионовым, Сашей Чо и сводным оркестром Урблуд Драмадеръ. Крутили партизанское кино Дениса «Фассбиндера» Веремьева с Колей в главной роли то ангела, то беса, пишущего свои полотна под заглавным рефреном «Цветик-семицветик». И всех пришедших пытались напоить чаем с пирогами. Пироги таинственным образом исчезали на пути к открытым от художественного изумления ртам масс. Одним словом, царила атмосфера, весьма созвучная самому духу работ Константинова…
«Он плоть от плоти художник своего времени и вся его художественная жизнь – это «житие» со всеми его атрибутами: одиночеством, верой, бесами, ангелами, алкоголем. Идеалист и романтик, художник Константинов всеми силами своей измученной души стремится служить чистому искусству. Он – Герой!» - написала про Константинова в каталоге выставки Коробова. Именно стараниями ее и, в первую очередь, организатора выставки, ростовского художника Вадима Мурина долгожданное событие состоялось. И уникальность его, на мой взгляд, заключается не только в самих работах Героя. А еще и в том, что один ростовский художник сделал выставку другому. В среде художников здесь это пока еще, уж простите, редкость…
«Святой Коля для меня или блаженный? Герой с параксизмами.., - Мурин улыбается. - Для меня он «черный учитель», титул у него такой передо мной, должность. Шучу конечно… Кто он для меня – друг конечно. Чем близок? Своими религиозными устремлениями, хотя мы с ним разные и часто спорим об этом… Несмотря на то, что в нем бездна талантов, он упорно сопротивляется тому, что его одолевает, - бесам… И при этом творит, делает музыку, пишет живопись. Периодически падает без сил, валяется. Потом снова поднимается и опять творит».
«С организацией все получилось на удивление слажено, – продолжает Вадик. - Я, наоборот, предполагал много нестыковок. Но все удачно обошлось. Что больше понравилось на выставке – картины конечно, что еще? Я много лет не мог дождаться возможности увидеть если не все, то большую часть его работ, собранных воедино в одном месте. Наконец я все их увидел вместе, и тот эффект, который я ждал, я получил сполна».
«Он один из тех, кто честно тусуются по этой планете, - уверен Митреич. - Он как видит, так и пишет. Его живопись для меня холодная, но потрясающе энергетическая. Для нее должно быть специальное место. Она взрывная, понимаешь – домашней ее никак не назовешь. И наплевать ему по большому счету на город, на родную Нахаловку, где спокойно и днем пройти сложно иному, не то что сумасшедшему – а Кольку не трогают; он выше этого. Ежегодно в Ростове выпускаются кучи художников-дебилов. Нормальных, неординарных, настоящих художников здесь единицы. И нормальные они лишь потому, что честно относятся к себе и своему творчеству. Они – люди честные, им стыдно писать «заказуху», хотя денег нет и никто их работы не покупает. И живут именно тем, что честны перед собой, зрителем и своим искусством. Колина выставка – событие лишь только по тому, что Коля был легендой и остается ею. Его бы лучше продавать на Западе, потому что в этом жлобском городе он никому не нужен. Имя его организации «Искусство или смерть» просто стало частью его жизни – настоящее искусство живет вплоть до смерти».
«Он – плоть от плоти настоящий герой своего времени, - сказала мне на прощание Галя Коробова. – Почему. XX век в искусстве высветил самую ценную грань художника перед последующим XXI рациональным – его душу. И Коля ценен для всех нас именно своей душой, ее внутренним светом…».
«Я часто вижу сюжеты своих картин во снах… Мне часто в последнее время снится ребенок, идущий по желтым, синим и красным горам и долинам, маленький такой человек, идущий куда, неизвестно… Я не знаю, куда он идет, и куда он придет в конце своего пути. Я не знаю, что там ждет его, за этими горами и холмами… Но все, что я чувствую – это свет». Не любит ростовский художник Коля Константинов давать интервью. Он любит рисовать. Обыкновенную живопись. Обыкновенную, как он сам. И его свет… За это ему и спасибо.
Ссылки по теме:
|
Выставка Николая Константинова "Обыкновенная живопись". СТД. Ростов-на-Дону. 26 февраля 2006 г. Фото - Михаил Малышев |
|
Выставка Николая Константинова "Обыкновенная живопись". СТД. Ростов-на-Дону. 26 февраля 2006 г. Фото - Lasana |