Бенефис "Собаки
Павлова"
Помещение Витухновской и Кедрова под
одной обложкой (тем паче в форме “взаимного
избранного”: “Константин Кедров выбрал тексты
Алины Витухновской, Алина Витухновская выбрала
тексты Константина Кедрова") - симптоматично.
Этот тандем должен символизировать
преемственность поколений, миф о которой и
поныне жив в сердце читателя. Следовательно,
разговору вестись о литературной традиции.
Любимой присказкой Кедрова является
"продолжение дела русского авангарда”. В
таком случае сборник "Собака Павлова"
приобретает чуть ли не идеологическую окраску:
футуристы родили обэриутов, обэриуты - Кедрова
(например), Кедров - Витухновскую (например).
Если принять всерьез (чего делать не
следует) кедровский автоэпиграф, то
отсутствующий текст (который является
комментарием к этому тексту, в свою очередь
являющемуся "комментарием к отсутствующему
тексту") - это как минимум вся литература, а как
максимум весь мир. В то же время автоэпиграф
Витухновской призывает не верить ничему из
прочитанного и предлагает в качестве методы –
"как бы искусство". Словосочетание "как
бы", кажется, стало главенствующим в духовной
жизни нашей эпохи (можно упомянуть о группе
молодых московских литераторов, подпольно
готовящих “Какбы журнал” - слитное написание
обязательно). Опять-таки, добросовестный критик
непременно помянул бы здесь симулякр и прочие
термины постмодернистской философии, но крут
Кедрова, насколько это известно, не жалует
постмодернизм.
Вообще в текстах Кедрова (в том числе и
помещенных в “Собаке Павлова”) чувствуется
желание “бежать впереди паровоза” (отсюда
-ссылка на авангард, мягко говоря, несколько
странная в арьергардную эпоху). В то же время
Константин Александрович явно не поспевает за
Витухновской. Пожалуй, из всех кедровских вещей
сборника только "Одиннадцатая заповедь" и
"Венский стул" в какой-то мере адекватны
жесткому стилю Витухновской. Кедров похож на
добродушного профессора-либерала на пенсии,
удящего рыбку загородом; он с завистью глядит на
крутую девицу, которая едет на чем-нибудь очень
быстром (фантазии-рецензента явно не хватает для
уточнения) и слушает "Joy Division". Прелесть.
Подборка Витухновской удачна, за
исключением лишь, кажется, текста "На каком мне
теперь говорить языке?..", затянутого и полного
неоправданных провисаний. Впрочем, это весьма
характерная для Витухновской вещь, лишенная
каких-либо "визгов душевной физиологии".