Спящие и сидящие

    Пока затихают отголоски книжного скандала и некий финансовый магнат набирает в рот новую порцию компромата, чтобы плюнуть в молодых реформаторов; пока ломаются копья вокруг Ирака; пока собираются на свой никому не нужный и ни к чему не ведущий съезд российские поборники свободной прессы, — Алина Витухновская продолжает сидеть. За тот год с небольшим, что она провела на свободе, в ее деле не появилось ни одного свежего, датированного последними двумя годами обстоятельства. Она ни разу не нарушила закон. Не осталась за границей, куда ее приглашали. На предложение закрыть дело “в связи с изменением обстоятельств” (после того, как оно рассыпалось в суде и было возвращено на доследование) ответила решительным отказом. Ее устраивает только полное оправдание. Виновные так себя не ведут.

    Из нее выбивали "компру"

    И, однако, судья обманом арестовал Витухновскую. Почему обманом? Потому что попросил ее, больную, приехать в суд “для выполнения формальностей". Вот такая оказалась формальность.
    На каком основании арестована Витухновская? “На основании тяжести деяния”, инкриминируемого ей? Так отвечает суд. Хотя деяние это не только не доказано - в ходе судебного разбирательства вскрылись десятки процессуальных нарушений, подтасовок и фактов откровенного давления на свидетелей. Не говоря уже о том, что некоторые из этих свидетелей сами находились в заключении и, следовательно, все рычаги давления на них находились в руках следствия. Причина ареста Витухновской, да и всего нового витка ее дела предельно проста: либо сядет она, либо сядут те, кто ее сажал. У них уже на хороший срок набегает. Естественно, их больше устраивает первый вариант: речь-то уже не о чести мундира, а о конкретной уголовной ответственности за фальсификацию.
    Вина же Витухновской заключается в том, что она отказалась давать компромат на людей, интересовавших ФСБ. Эти люди - дети элиты, золотая молодежь, на чьих высокопоставленных родителей требуется компромат. Всегда полезно держать на крючке человека из власти: а сын-наркоман - серьезный крючок. Витухновская сообщила прессе, что ее расспрашивали именно о таких ее приятелях. И она никого не сдала, за что год и просидела. И сейчас сидит опять - по-прежнему никого не сдавая. Упорство удивительное, особенно если учесть, что речь идет о девушке, молодой, склонной к депрессиям и не слишком здоровой физически (весь последний год ее терзали головные боли, обмороки - да, в общем, состояние ее легко представит себе каждый, кто хоть раз в жизни имел дело с органами дознания: пребывание у них под колпаком, в постоянном ожидании суда и при неоднократных угрозах нового ареста способно человека и поздоровее, и посильнее вывести из строя).
    В принципе, конечно, ФСБ есть за что не любить Витухновскую. Она рассказала не только о методах работы этого заведения, не только о том, как в буквальном смысле выбиваются из молодых людей показания (а молодые люди пошли гнилые и сдают друг друга, даже будучи уверены в невиновности сдаваемого, — в лучших традициях тридцать седьмого). Витухновская рассказала в своих публикациях (в “Новом времени” и в ряде интервью) о том, что ряд подпольных лабораторий по производству химических наркотиков попросту патронируются ФСБ. Ибо в своих провокативных целях эта фирма подбрасывает наркотики тем, кого хочет нейтрализовать, или проводит своего рода "следственные эксперименты”, вовлекая молодежь в распространение пресловутой “кислоты”. Потом жертвы этих экспериментов особенно легко повязываются - Владимир Воронов в “Собеседнике” подробно рассказал об этой практике.
    Витухновская, которой инкриминируется продажа наркотиков, которая вот уже третий год отрицает свою вину, которая выпустила три хорошие книги, стала членом ПЕН-центра и Союза писателей, — по-прежнему под арестом. И защищают ее, как и прежде, только шестидесятники и ПЕН.

    Имею право быть неприятным

    Тут, впрочем, возникает ряд вопросов. Я против того, чтобы из Витухновской делали ангела. Некоторые ее защитники упрекают меня за то, что в своей недавней публикации в “Общей газете” я назвал Витухновскую человеком сложным, временами неприятным. Да, так оно и есть, но свобода, особенно внутренняя, не обязана быть приятной и очень редко бывает таковой. Да, Витухновскую интересуют экстремальные ситуации в жизни и в искусстве. Да, она сама признавала, что отчасти провоцировала происшедшее с ней - провоцировала тем, что общалась с малосимпатичными людьми и пребывала в подонковатой среде российской золотой молодежи. Ее это интересовало. Я не сторонник того, чтобы проводить аналогии между Бродским и Витухновской. Меня вообще не устраивает кликушество ни в каком его варианте. Потому что надо наконец объяснить нашим властям одну простейшую истину: художник - не обычный человек, не Вася Пупкин, не среднестатистическая душа населения. Художник может и должен быть неприятен, необъясним, сложен. Но этим власти заниматься не должны. Они должны отвечать на вопрос: виноват он или нет. И при этом не давить на суд, не пугать художника и не мучить его.
    Витухновская - невиновата. Во всяком случае доказательства ее виновности пока сомнительны, а невиновности - достаточно убедительны. И тем важнее приучить наконец и нашу общественность, и наших правителей, и даже наших правоохранителей к тому, что один человек может быть не похож на другого. И люди, играющие в авангардистские игры, по определению являются нарушителями общественного порядка в его держимордовском понимании. Они не обязаны нравиться. Они имеют дело со смертью чаще, чем с жизнью. Но это их духовная практика, которая никого из обывателей ни к чему не обязывает.
    Витухновскую упрекали во многом: и в неблагодарности, и в контактах с партией Лимонова... Во-первых, мне нет дела до того, в какой партии она состоит. Это ее дело. Во-вторых, Лимонов - мой любимый современный русский писатель. И пусть кто-нибудь попробует мне сказать, что я после этого не демократ, не сторонник плюрализма и пр. Кому какое дело до убеждения этой девушки? Занимайтесь вопросом о ее вине. И прежде всего спросите себя: если она действительно наркоманка - почему у нее во время заключения не было пресловутой ломки, почему она просто выжила год без наркотиков? Или ей их давали в тюрьме? Если же вы считаете ее драг-дилером - какие эпизоды, кроме все того же подброшенного пузырька и одного выбитого показания, можете вы ей инкриминировать? То, что суд в его нынешнем составе способен объективно рассмотреть дело, вызывает вполне оправданные сомнения. Ибо поведение судьи не просто агрессивно - оно непорядочно.
    Свободу очень легко прикрыть, упразднить, скомпрометировать. Под любым предлогом, будь то борьба с коррупцией или наркоманией. Художника очень легко привлечь к ответственности за злостное хулиганство, распространение заведомо ложных измышлений, пропаганду войны, пропаганду наркотиков... Маяковский понаписал столько и такого, что на каждое стихотворение можно по статье подобрать. Да и Пушкин вел себя все знают как - пил, гулял, не монашествовал... В общем, художник уязвим в принципе, просто по роду своих занятий.

    Песни крысоловов

    Прекрасно все это зная, от Витухновской отворачиваются как отдельные ее бывшие защитники, так и те, кого просят заступиться за нее сегодня. И оттого реальные ее друзья и сторонники - Андрей Вознесенский, Юнна Мориц, Александр Ткаченко, Валерия Новодворская, Ольга Кучкина - остаются пока в меньшинстве.
    Молчит журнал “Птюч”, напечатавший интервью с Витухновской и активно пропагандирующий тот самый образ жизни, которым она интересовалась и который ей глубоко отвратителен. Молчит газета “Завтра” и зловонное приложение к ней "День литературы”, в котором нерукопожатный В. Бондаренко похваливал стихи Витухновской и тем окончательно компрометировал ее. Небось, как кого-нибудь из ихних бандитов привлекут, они ударяются в поросячий визг. В общем, это и к лучшему: сразу ясно, как сильно любят эти люди ФСБ (и не с ее ли помощью сушествуют? - а мы-то удивляемся: почему им можно все, а нам - ничего?). Молчат сверстники Витухновской. Гнилое, безнадежно гнилое поколение) сдающее своих с такой же легкостью, с какой прожирает оно даром доставшиеся деньги. Поколение, неспособное ни к какой борьбе. Поколение, из которого веревки вить можно. По себе знаю: в суде ли после острой публикации, в кампании ли против особо священной коровы, совершенно зарвавшейся в самоупоении и самоутверждении, поддерживают меня исключительно люди старше тридцати. Свой брат, родившийся во второй половине шестидесятых - первой половине семидесятых, открывает изредка рот, но что поет - не слышно. Храбрые “Акулы пера”, грозные “Акулы политпера”, отважные разоблачители из числа репортеров “МК” или из отдела литературы какого-нибудь жирненького "Ома”, все эти ревнители модного и стильного, культового и психоделического, все эти тайные и явные наркоманы и некрофилы, тусовщики и проститутки, алкоголики и марихуанщики, опопсевшие исполнители, приблатненные литераторы — их словно и нет. Пузыри земли. Глухое молчание. Ни тебе акцию провести, ни к власти обратится. Своя шкура их волнует до глубины души, чужая - никогда. Всем этим откровенным провокаторам, крысоловам, сманивающим в свои кислотные дебри маленьких и глупых нынешних старшеклассников, я от всей души желаю провалиться сквозь землю - впрочем, они и так не избегнут подобной участи.

    ПЕН и пена

    Есть и еще один удивительный момент во всей это истории - реакция некоторых членов ПЕНа на все ту же мою публикацию в “Общей газете”. Там я написал о тех разногласиях, которые имели место в кулуарах ПЕНа по вопросу о защите Витухновской. В самом факте этих разногласий нет ничего страшного. Но вот за обнародование их - без единого указания конкретной фамилии, без единой цитаты - некоторые члены ПЕНа на меня всерьез обиделись. И даже попрекнули тем, что когда-то они защищали и меня.
    Право, такая защита налагает на защищаемого уж очень суровые обязательства. Я знаю, что некоторые мои публикации - в частности, статья в “Вечернем клубе” к юбилею Ахмадулиной - вызывали у членов ПЕНа такое же отношение: защищали, а он... Ну, продолжим- что он? Позволяет себе иметь собственное мнение? Позволяет себе критические оценки того же ПЕНа? Извините, но в обязанности ПЕН-центра входит защита ЛЮБЫХ писателей. Независимо от их убеждений. И писатели эти вовсе не обязаны разделять программу ПЕНа или восхищаться всеми его членами. Этим и отличается правозащитная организация от любой другой. В противном случае такая защита напоминает все то же держание на крючке: ты с нами - мы за тебя, ты сам по себе - спасение утопающих остается личным делом самих утопающих...
    Я не питаю особенных иллюзий насчет поколения Витухновской, которое вдруг встрепенется и пойдет стройными рядами пикетировать, демонстрировать, собирать подписи... Я просто хочу сказать: пока сидит Витухновская, жить в нашей стране стыдно. И с каждым днем ее сидения - все стыдней.