"Будь, что будет,
не сдам, - решила она, - не сдам сына".
- Брынзы!!!
- Волос!!!
- Толстого!!!
Она побрила наголо свои седые волосы и
брови.
Малек сожрал.
- ТЫ - ПОСЛЕДНЯЯ СТАРУХА - ПРОЦЕНТЩИЦА
РУС-
СКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ, - ПРОИЗНЕС ОН ЕЙ ПРИГОВОР И
ХВАЛУ СТРАШНУЮ.
Они оба были обречены на смерть.
Она стояла, лысая карлица, отражая в
зеркале уродство и
отгаданное будущее, и суть их была глубока, как
бездна пищево-
го тракта одноглазой Рыбы-пророка, столь глубока
была суть,
что освободила старушку от диктатуры и
идеологии. И МаоДзе-
дун стал игрушечный, как голубой пластмассовый
слон.
И она накрыла Малька тряпкой и
повернула надписью "АНА-
ЛИЗ МОЧИ".
ИБО НЕТ БЕССТРАШИЯ, НО ЕСТЬ БЕЗУМИЕ И
ВСЯ-
КИХ ГЛУБИН ОЧЕВИДНОСТЬ.
Старушка теперь на сына смотрела с
трепетом и тревогой,
хохотала часто над ним сонным. "Женись! -
благословила. - Куда
деваться-то? Аборты запрещены."
А самой чудилось не дитятко
стандартное, а Рыбка с Рус-
ской Литературой в глазах и в очках почему-то.
"Ой, недоброе будет," - причитала.
А САМА БЫЛА РЕВОЛЮЦИОНЕРКА И
РАССЧИТЫВАЛА.
Написала на бумажке: "МАО ДУРАК,
ТОЛСТОЙ ВЕЛИ-
КИЙ РУССКИЙ ПИСАТЕЛЬ, МАМА МЫЛА РА..."
Перечитала и порвала.
Любовь страстная, великая, и не то что
секс, а тряска ин-
стинктов и сверхэмоций и мозга и души отдача
самозабвенная
наполнили Инженерика. |