Хохотком медсестра обвивает орущих младенцев,
леденцом ядовитым касаясь холодной луны.
Прижимаясь к болезненым лбам то губами, то бледным ножом,
                                     то сухим, словно смерть, полотенцем.
И сжимает головки, чтоб стать госпожой тишины.

Ева Браунинг

Где ты,
Ева Браунинг,
Мглистая девочка зверства
Лолиточка пистолетов
Ласковых окупаций.

Корявая куколка смерти
Муза рассовых чисток
Пациентка Конца
Любовница Абсолюта?

Где ты,
Ева Браунинг,
Мудрая бабочка Вагнера
Муть арийского хаоса
Русская мать насилия?